Original article can be found here: https://www.ime.usp.br/~vwsetzer/TVandViolence.html
Вальдемар В. Сетцер
www.ime.usp.br/~vwsetzer
(версия 2.2 — 11 августа 2007 г. — оригинал написан 19 августа 2000 г.)
Силы, стоящие за технологиями, бесконечно разумны, но им не хватает чего-то фундаментального: здравого смысла. Таким образом, они всегда заканчивают тем, что преувеличивают, поэтому многие люди начинают замечать на собственном опыте, что неправильное и неразборчивое использование машин вредит человеку. Это случай загрязнения и телевидения. В частности, в настоящее время наблюдается большая реакция против избытка насилия (количественного и качественного) на телевидении. В этой статье я покажу, что, к сожалению, покончить с насилием на телевидении невозможно, потому что оно является следствием самой природы аппарата.
Джерри Мандер в своей книге «Четыре аргумента в пользу ликвидации телевидения» (Нью-Йорк: Морроу, 1978) делает прекрасное утверждение: телевидение транслирует насилие не из-за предпочтений зрителей, а потому, что это содержание лучше приспособлено к характер аппарата и состояние сознания зрителя. Давайте разберемся, почему это так.
Первая особенность телевизора, которая имеет здесь значение, заключается в том, что его изображение нереальное и очень грубое. Его нереальность или «виртуальность» заставляет людей недооценивать влияние аппарата. На самом деле, наверное, каждый родитель оберегает своих детей, чтобы последние не пережили эмоционально сильных ситуаций (например, смерть родственника, видение лежащего на улице окровавленного раненого и т.п.). Имея в виду защитить своих детей в лучшем виде, в больших городах они обычно запирают дверь дома, воздвигают вокруг него высокие стены, переселяются в охраняемые многоквартирные дома или кондоминиумы и т. д. Однако, включив свой телевизор, они допускают вторжение, в дом, всех видов изображений насилия (кроме других неудобных для детей образов и слов). Несколько лет назад появились новости о том, что в США у половины детей и молодежи телевизор в спальне, то есть вообще без абсолютного контроля над тем, что они смотрят. Наоборот, распространенное в настоящее время искаженное воспитательное мышление заставляет родителей думать, что они не должны ничего сдерживать, потому что любой контроль может создать травму. Они не замечают, что детей нужно направлять и контролировать (с любовью), а отсутствие этого порождает серьезные психологические проблемы.
Грубость изображения можно проверить, наблюдая за телевизионными изображениями и программами. В мыльных операх вообще фокусируется только лицо актеров, потому что, если бы было сфокусировано все тело, выражение лица не было бы замечено; глаза, нос и рот превратились бы в маленькие пятна. При этом эмоции, которые должны были передать актеры, не были бы замечены. Если передано целое дерево, то его листья не различить. Сравните с нашей фантастической остротой зрения, которая позволяет нам четко видеть все эти эффекты в реальном мире, в поле зрения почти на 180 градусов (просто разведите руки, посмотрите прямо перед собой, подвигайте руками и посмотрите, до какой точки ты все еще можешь видеть свои руки). Говоря о реальном мире, если мы хотим увидеть объект с большей резкостью, мы просто приближаемся к нему. В случае с телевизором, приближение к нему не помогает, наоборот, только вредит зрению, потому что начинаешь видеть, в случае с цветным телевизором, маскирующие точки красного, зеленого и синего цветов. Сочетание этих цветов дает нам впечатление нескольких призрачных цветов, составляющих изображения. В случае с черно-белым телевизором можно было увидеть каждую из линий, образованных сканированием электронного луча, который, попадая на фосфоризированный экран, заставлял его излучать свет. Таким образом, я могу уже упомянуть об одном из пагубных эффектов телевизоров: он влияет на зрение, потому что человек привыкает не искать большей резкости, например, больше приближаться к объекту, который хочет рассмотреть. Для взрослых это плохо, а для детей, которые как раз развивают свои чувства, очень вредно.
Сканирование луча создает атомарное изображение, состоящее из точек, составляющих 30 полных изображений каждую секунду: 60 с нечетными строками, отсканированными первыми, и 60 с четными строками, отсканированными после нечетных. Это чередование сделано для того, чтобы уменьшить эффект мерцания изображения. Наша сетчатка сохраняет изображения около 1/10 секунды, так что при меньшем периоде у нас создается впечатление непрерывности, например движения человека. Но если посмотреть на экран краем глаза, то четко замечается моргание. Наш мозг обнаруживает моргание, даже если оно неосознанно. Это третий фактор природы аппарата, который будет очень важен в следующих рассуждениях.
С точки зрения зрителя можно убедиться, что из внутренней деятельности мышления, чувства и воли (воля, ведущая к действиям, от концентрации мышления на определенных избранных предметах до движения конечностей) реально находится в активности только вторая. На самом деле физическая неподвижность мешает зрителю совершать какие-либо действия. Поскольку телевидение обычно вызывает полугипнотическое состояние, здесь даже не происходит концентрации мышления. Этот эффект, который легко заметить при наблюдении за человеком, смотрящим телевизор (лицо выглядит как у дурака, это более заметно у детей, у которых более податливые лица), был научно подтвержден, к сожалению, всего несколькими исследованиями нейрофизиологических эффектов телевизора. смотреть. Х.Е.Кругман (“Измерение активности СМИ по мозговым волнам”,, 11:1, Feb. 1971, pp. 3-9), анализируя движения глаз и энцефалограммы, показали, что быстрый просмотр телевизора (около ½ минуты) вызывает полугипнотическое, сонливое или невнимательное состояние ума. Предположим, вы описываете психологу ситуацию зрителя, не упоминая, что он/она смотрит телевизор, то есть сидит неподвижно, смотрит на неподвижный свет, который мигает 30 раз в секунду, слышит звук, исходящий из фиксированной точки, и тусклый свет. атмосфера. Психолог сразу распознает сеанс гипноза.
Сравним с чтением. Когда человек читает, он вынужден обращать внимание на то, что читает, иначе теряет нить. В романе необходимо представить персонажей, обстановку и т. д.; с философскими или научными сочинениями необходимо постоянно связывать понятия. В обоих случаях мышление очень активно. Но при просмотре телевизора образы принимаются извне готовыми, а не создаются внутри. С другой стороны, невозможно сознательно следовать им, размышляя о том, что они означают, связывая с ними идеи или воспоминания и т. д., потому что, как я объясню позже, они неизбежно достигаются с высокой скоростью. При этом невозможно ни уделять внимание в течение разумного периода времени, ни спокойно критиковать то, что передается, сравнение того, что мы видим и слышим, с нашими предыдущими знаниями, как это разрешено книгой – в индивидуальной скорости каждого читателя. Когда первое социалистическое правительство взяло власть во Франции, оно попыталось превратить телевидение в образовательное средство, начиная с «законсервированных» американских программ. Реакция была бурной: зрители охарактеризовали передачи как «раздражающие», а некоторые заявили, что телевидение не является средством передачи культуры — для этого есть средства получше. Таким образом, если какая-то станция попытается передать программу, требующую умственной концентрации и рассуждений, подавляющее большинство телезрителей переключится на другой канал. Реакция была бурной: зрители охарактеризовали передачи как «раздражающие», а некоторые заявили, что телевидение не является средством передачи культуры — для этого есть средства получше. Таким образом, если какая-то станция попытается передать программу, требующую умственной концентрации и рассуждений, подавляющее большинство телезрителей переключится на другой канал. Реакция была бурной: зрители охарактеризовали передачи как «раздражающие», а некоторые заявили, что телевидение не является средством передачи культуры — для этого есть средства получше. Таким образом, если какая-то станция попытается передать программу, требующую умственной концентрации и рассуждений, подавляющее большинство телезрителей переключится на другой канал.
На лекциях, посвященных проблемам телевидения, я рекомендую участникам: «Если вы хотите развивать свое мышление, читайте. Если вы хотите ухудшить свое мышление, все больше и больше его расхолаживая, смотрите телевизор». Известный психолог Бруно Беттельгейм писал (“Родители против телевидения”, Redbook , ноябрь 1963 г.): «Телевидение ловит фантазию, а не освобождает ее. Хорошая книга мотивирует мышление и одновременно освобождает его» (мой перевод цитаты на немецком). Джейн Хили в своей книге, направленной против телевизионных умов, находящихся под угрозой исчезновения: почему наши дети не думают (Нью-Йорк: Саймон и Шустер, 1990), упоминает о повреждениях, наносимых нейронам, когда они неправильно возбуждены потоком изображений, передаваемых по телевидению.
Нетрудно лично убедиться, что в основном зрители сознательно не следят за тем, что транслируется. Просто повторите эксперимент, рассказанный Ф. Эмери и М. Эмери в их книге “Выбор будущего — просвещать или информировать?”. (Leiden: HEStenfert Kroese, 1976), в которой людям из Сан-Франциско звонили и спрашивали, какие новости они только что смотрели в программе национальных новостей. Половина людей не запомнили ни одной новости! Я предлагаю повторить этот эксперимент, естественно, не сообщая испытуемым заранее, что их будут проверять. В частности, состояние невнимательности позволяет сделать вывод о том, что телевидение почти не имеет информационного воздействия и тем более воспитательного. Мари Винн посвятила свою книгу The Plug-in Drug(Нью-Йорк: Викинг, 1979), чтобы доказать эти моменты, разоблачив, например, миф о том, что программа “Улица Сезам” имела образовательный эффект. Отсутствие образовательного эффекта также отмечается MAErausquin et alli в их книге Los Teleniños.(Барселона: редакция LAIA, 1980), где они заявляют, что «кажется все более и более доказанным, что телевидение само по себе не может научить практически ничему». Причины этого понять нетрудно: получение информации должно быть индивидуальным, медленным и осознанным процессом. С другой стороны, образование требует, кроме медлительности, еще взаимодействия и непассивности, которых нет при просмотре телевизора. Кроме того, он должен быть обязательно в высшей степени контекстуален по отношению к человеку, который обучается или занимается самообразованием. На самом деле, как правило, родители тщательно отбирают книги, которые покупают для своих детей, проверяя, соответствуют ли они их возрасту, зрелости, образованию и т. д. Учитель проводит урок с учетом того, чему она учила на предыдущем уроке, что было учитывая неделю, месяц или год до этого, какова ситуация с конкретными реальными учениками, которые перед ней, и т. д. Ничего подобного не происходит с телевидением (и с преподаванием с помощью компьютеров или с Интернетом!), средством массовой коммуникации, поэтому ничего не представляющего индивидуально и контекстуально. Вот почему телевизионные образовательные программы никогда не давали ожидаемых результатов: кто-нибудь знает статистические данные о том, сколько людей чему научились благодаря бразильским образовательным телевизионным программам, которые стоят сотни миллионов? Если нормальный класс с настоящим учителем следит за образовательной передачей, пересматривая и углубляя только что просмотренное, то очевидно, что эффект будет от этого занятия, а не от того, что видели по телевизору. Я считаю, что с образовательной точки зрения телевидение имеет смысл только как средство воспроизведения видео, в кратких иллюстрациях (несколько минут),
Пожалуй, здесь будет интересно упомянуть еще об одном прекрасном браке с телевизором. Как обратил внимание в своей книге Джерри Мандер, никогда еще на рекламу не тратилось столько средств, как после появления телевидения. В 1999 году на рекламу в Бразилии было потрачено 11 миллиардов долларов. Половина ушла на телевидение. Именно здесь великие компании больше вкладывают в рекламу, в удачную попытку заставить людей покупать их бренд, то, что не нужно или что дороже. Если бы реклама на телевидении не имела большого успеха, мог бы кто-нибудь подумать, что эти крупные компании потратят на эту деятельность сотни миллионов долларов? Этот успех как раз и связан с тем, что зрители обычно находятся в полу-гипнотическом состоянии, записывая всю рекламу в своем подсознании. Позже в супермаркете которая организована именно так, чтобы каждый мог увидеть и потрогать каждый товар, покупательница часто берет что-то, не замечая, что это именно то, что было записано в ее подсознании. Здесь мы имеем реальный эффект телевидения: оно не информирование или обучение, а обусловливание.
Бездеятельные действия – воля – и затухшее мышление: остаются одни чувства. Да активируются те, да ещё как! Это единственное оружие, которое есть у телеканалов для привлечения внимания зрителей. Хуже того, это единственное оружие, которое может уберечь его от перехода из состояния сонливости в глубокий сон, что было бы катастрофой для зрителей. Как писал BSCenterwall (“Телевидение и насилие — масштаб проблемы и куда двигаться дальше”, Журнал Американской медицинской ассоциации, 10 июня 1992 г., 267:22, стр. 3059-3063), «Помимо кабельного телевидения, телевизионная индустрия не занимается продажей программ аудитории. Она занимается продажей аудитории рекламодателям». Некоммерческие телеканалы в конечном итоге попадают в ту же схему привлечения зрителей, потому что, если у них не будет аудитории, они потеряют оправдание своего существования, а их сотрудники будут уволены. Поэтому, если активируются чувства, давайте им передавать! Теперь понятно, почему я раньше говорил, что вообще мыльные оперы просто передают лица актеров: чтобы хорошо передать их чувства, должно быть ясно видно их выражение лица. Если бы передавалось все их тело, их лица казались бы очень маленькими, а грубость изображения заставила бы их потерять это выражение. Мыльные оперы имеют целью привлечь внимание зрителя именно за счет превосходства телевидения, чувств, в данном случае возникающих из-за изображения личных конфликтов или ситуаций смеха. Поэтому нельзя перестать передавать имитируемые актерами эмоции, выражающиеся в основном в их словах, интонациях голоса и лицах. На радио присутствуют только первые два – слушатель должен хотя бы разгадать каждого персонажа, упражняя таким образом свое воображение.
Еще один способ привлечь внимание зрителя — избыток звуков, движений и красок. Нил Постман написал в книге “Развлекаемся до смерти – публичный дискурс в эпоху шоу-бизнеса”.(Нью-Йорк: Penguin, 1985; я считаю его шедевром), что телевидение превратило в шоу все: образование, политику, религию и т. д. интересные и простые эксперименты по физике передавались в празднике гримас, криков, с человеком в костюме большой мыши, бросающим пироги и т. д. То есть отличные демонстрации надо было приспособить к языку шоу. Это как раз и характеризуется избытком движений, преувеличенными и возбуждающими звуками, кричащими красками. Это еще один способ достучаться до чувств зрителя и не дать ему уснуть. Наблюдайте, как трансляция концерта классической музыки превращается в шоу: камера не останавливается, несколько раз фокусируясь на маэстро». палочки, иногда движения смычка скрипача, публики и т. д. – вместо того, чтобы просто передавать звук, что и имеет значение. По отношению к звукам обратите внимание, сколько говорящих не разговаривают, они кричат: они осознают, что в идеале ничего не может быть спокойным на телевидении, и своим криком способствуют поддержанию внимания зрителя, не давая ей выйти из состояния от сонливости к глубокому сну.
Часть уловок, используемых режиссерами изображений, чтобы избежать сонливости зрителя, заключается в том, чтобы заставить изображение постоянно меняться. Джерри Мандер в упомянутой выше книге в 1978 году рассказывает, что в США в коммерческих программах изображения менялись в среднем 8-10 раз в минуту. Для этого они используют, кроме полной смены изображения, смену фона (так бывает, когда говорящий поворачивается без видимой причины, меняя камеру), эффекты масштабирования и т. д. В воскресенье, 9 января 2000 г., в 11:40 я произвел подсчет 10 минут зрительной программы большой бразильской станции SBT и получил в среднем 11,3 смены изображения в минуту. Вскоре после этого на крупнейшем бразильском телеканале “Глобо” в перерыве между рекламами я насчитал в среднем 16,3 (!) смены в минуту.
Подчеркивая: если программа передает что-то деликатное, утонченное, спокойное, это будет воспринято как крайне скучное; зритель будет чувствовать себя много сна, и переключит канал. Невозможность передачи такого рода сюжета вытекает из характеристик самого аппарата и того состояния сознания, которое он вызывает у зрителя, а не из конкретной передаваемой программы.
Присоединим теперь грубость образа к кричащим звукам и избытку движений. В результате… насилие! Насилие – это то, что лучше передает телевидение! (На это уже указывал Джерри Мандер в упомянутой книге.) Обратите внимание, как высоко ценятся такие виды спорта, как американский футбол, или такие, полные движения, как баскетбол. И наблюдайте, как скучны теннисные матчи по телевизору, несмотря на усилия операторов и имиджмейкеров. Я считаю, что большой привлекательностью передач автомобильных гонок, таких как Формула-1, является ожидание большой аварии – чем серьезнее, тем лучше. Идеал — это когда машины разбиваются, детали и шины летят высоко; взрыв — это максимум, что хотят оценить зрители. Обратите внимание, что происходит после одной из таких аварий. Станция начинает последовательно повторять кадры аварии – ведь именно в этом случае ТВ достигает максимума приспособления транслируемого субъекта к характеристикам аппарата и к состоянию сознания зрителя. Наоборот, представьте, как скучно было бы смотреть по телевизору игру в шахматы или го!
Возможно ли, что сами телеканалы изменят содержание и форму своих программ? К сожалению нет. Centerwall заявил в вышеупомянутом документе, что, поскольку телевизионные станции занимаются продажей зрителей рекламодателям, они никогда не будут контролировать свои программы, если они привлекают аудиторию. Я считаю, что единственным способом изменить их программы был бы бойкот зрителей. К сожалению, возможность сделать массы сознательными, когда они одуревают именно для того, чтобы смотреть телевизор вместо того, чтобы заниматься чем-то, что развивает способность мышления, сознание, чувствительность и действие, практически нулевая. Я должен подчеркнуть, что даже если радиостанции изменят свои программы, чтобы в них было меньше насилия, телевидение по-прежнему будет очень вредным, в основном для детей, потому что оно душит сознание и мышление, искажает чувства и уничтожает волю. В прошлом году (1999) студент написал мне, что, выслушав мои доводы и убедившись в вреде телевизора, он пришел домой и попытался не включать телевизор, но у него это не получилось! В этом смысле название упомянутой книги Мари Уинн, сравнивающей телевидение с наркотиком, вызывающим зависимость, абсолютно уместно.
В чем проблема смотреть насилие или другие неудобные изображения и звуки по телевизору? Помимо воздействия на сознание, мышление и т. д., проблема заключается в том, что люди записывают, в основном в своем подсознании, все, что они переживают. Например, если человек встречает знакомого и сознательно не замечает цвета обуви последнего, он их не запомнит. Но если на следующий день его загипнотизировать, он прекрасно запомнит этот цвет. (Между прочим, для меня эффект записи всего, что мы воспринимаем своими чувствами, является указанием на то, что у людей бесконечная память, и, следовательно, они не машины.) Таким образом, все миллионы просматриваемых изображений насилия также записываются навсегда, в их почти тотальность в подсознании. В ситуации стресса, чрезвычайной ситуации или неосознанного действия, они могут влиять на отношение, действия, мышление и чувства. Вот почему реклама на телевидении работает лучше, чем на любом другом носителе. Увидев в супермаркете коробки с разными порошкообразными мылами, все одного размера, возможно, одинаковой цены, практически с одинаковым содержимым (что меняется, возможно, в запахе добавленных духов), какое из них выберет покупатель? Невольно тот бренд, который был записан в его подсознании. Точно так же в особой ситуации, преимущественно бессознательного состояния (из-за напряжения, наркотиков, чрезвычайной ситуации и т. д.) человек может действовать или реагировать вслед за насильственными действиями, которые он наблюдал по телевизору или в кино. (Между фильмами и телевидением есть небольшие различия, но я не буду подробно останавливаться на этом аспекте.) Возможно, это объясняет недавнее трагическое событие в Сан-Паулу с молодым студентом-медиком, который стрелял в зрителей в театре точно во время фильма из пистолета, похожего на тот, что использовался в жестоком фильме, который он смотрел ранее. Возможно, так можно понять, почему молодые люди стреляют в своих одноклассников по, казалось бы, бесполезным причинам. (После написания этой статьи я прочитал книгу Джона Нейсбитта High Tech, High Touch, London: Nicholas Brealey Publishing, 1999. В своей впечатляющей главе «Военный комплекс Nintendo» он демонстрирует, что некоторые из этих перестрелок были в основном связаны с использованием жестоких видеоигр молодыми преступниками. Я думаю, что главное отличие телевидения от видеоигр в том, что первое заставляет пользователя просто записывать в подсознание образы и слова, которые он видел и слышал. С другой стороны, в видеоиграх пользователь отрабатывает насильственные действия, поэтому помимо записи изображения и звука происходит запись его собственных действий. Эта запись также осуществляется в подсознании, потому что в типичных жестоких видеоиграх нет времени на сознательное мышление, которое относительно медленно и должно быть отключено пользователем — иначе он теряет игровые очки.)
Давным-давно результаты исследований показали, что дети, вскоре после просмотра жестоких программ, реагируют более агрессивно, чем те, кто их не смотрел. Р. М. Либерт и др., в книге “Раннее окно» – Влияние телевидения на детей и молодежь”.(Нью-Йорк: Пергамон, 1982) опубликовал обзор исследований воздействия насилия на телевидении. Почти все результаты показывают кратковременный эффект насилия на телевидении. Но уже упоминавшийся Centerwall впервые статистически показал, что существует высокая корреляция между увеличением количества телевизоров, установленных в странах или регионах, где не было телевидения, и увеличением, примерно на 15 лет. позже, из числа убийств. Это была первая научная демонстрация долгосрочных последствий насилия на телевидении. Может быть, детям требуется около 15 лет после просмотра жестоких программ по телевизору, чтобы достичь возраста, в котором у них может быть доступ и достаточно энергии, чтобы использовать убивающее оружие. Может быть, требуется 15 лет накопления образов насилия или их работы над подсознанием, чтобы достичь точки влияния на поведение людей. С молодежью ситуация опаснее – 20-летний в среднем уже посмотрел не менее 20 000 часов телевизора, 20 000 часов мусора, вбитого в подсознание! Молодые люди еще не развили свою моральную совесть до такой степени, чтобы контролировать свои действия, как это должны делать взрослые. Животные не обладают самосознанием, то есть они не размышляют, прежде чем совершить какое-либо действие. Они просто руководствуются своими инстинктами или обусловленностью. Только человек, это неживотное, способен думать о последствиях своих поступков перед их совершением, используя для этого свою мораль, которой животные явно не обладают. Но для этого он/она должен быть в полном сознании и, если действует бессознательно, подчиняться добрым инстинктам, приобретенным с образованием добрых и социальных действий – противоположность тому, что показано в насильственных программах. Таким образом, можно сказать, что телевидение «оживляет» человека.
То, что должно быть сделано? Для начала следует изучить, понаблюдать и поразмыслить над тем, что такое телевидение и какое состояние сознания оно навязывает зрителям. Если прийти к выводам, подобным моим, то самое простое действие — не иметь телевизора. Если дома есть телевизор, особенно в легкодоступном месте, будет постоянная борьба за то, чтобы его не включить или выключить. Эта борьба обречена на провал, если дома есть дети, потому что они не могут понять того зла, которое творит телевизор. Поэтому у нас дома не было телевизора, пока наша младшая дочь не стала взрослой. Так как у нас его не было, он не был частью домашней обстановки, и дети не чувствовали его отсутствия: их приучали импровизировать новые пьесы, много читать, играть на музыкальных инструментах, вести насыщенную семейную жизнь. и т. д. Мари Винн в упомянутой книге рассказывает случай с газетой в Денвере, штат Колорадо, которая призвала семьи выключить телевизор на 1 месяц. 100 зарегистрировались, а 25 довели эксперимент до конца. Все они позже рассказывали, что начало было очень трудным, но в конце периода все участники были полны энтузиазма, разработав или найдя несколько полезных занятий. Однако — обратите внимание на необычайную мощь этого аппарата — все эти 25 человек вернулись к телевизору после того, как завершили эксперимент! Если есть особая причина иметь дома телевизор, его следует хранить в труднодоступном месте, возможно, заперев в шкафу. Его следует убирать только тогда, когда кто-то сознательно решает посмотреть определенную программу, хотя я сомневаюсь, что есть реальная необходимость смотреть что-либо по телевизору. (Мы с женой его просто не смотрим, несмотря на то, что он все еще есть дома, и мы не чувствуем тяги к его просмотру, то есть нам не нужно проявлять самообладание.) После просмотра выбранной программы телевизор следует поставить на место. снова в закрытом месте. Телевизор не должен быть частью дома, потому что он разрушает семейную жизнь или, если человек живет один, не дает ей внутренней жизни, полной спокойствия и размышлений.
Некоторые родители могут критиковать меня за то, что я несколько радикален. Нет, это неправда: я полностью радикально, но именно такую позицию следует занять в образовании по отношению к тому, что признано вредным для детей и молодежи. Родители не считаются радикалами, если они не разрешают своим маленьким детям водить машину (да, в этой области есть некоторые отклонения), употреблять алкоголь или наркотики, или играть с настоящим оружием (в самом деле, может ли кто-нибудь найти что-то хорошее? зачем детям играть с игрушечным оружием, играть в убийство других)? Обязанность родителей — направлять своих детей, ориентировать их, а не давать им полную свободу, думая, что если они этого не сделают, то создадут травмы, рассуждение, типичное для современного «психологизма». Дети и молодые люди бессознательно знают, что им не хватает жизненного опыта и что их нужно направлять. Первое, что нужно сделать, это исключить из дома все, что вредно с воспитательной точки зрения. Надеюсь, я ясно дал понять, что телевидение вредно независимо от того, какие программы транслируются, и гораздо хуже в случае жестоких программ — возможно, подавляющего большинства из них. Частью этого большинства, обычно предназначенного для детей, являются карикатуры, эта карикатурная аберрация мира, возможно, подходящая для взрослых, когда они передают социальную критику – происхождение газетных карикатур. Но никогда не подходит для детей, которые должны получить реальную картину мира, которую они должны уважать, а не карикатуру, над которой можно только посмеяться. Напомним, что все увиденное детьми по телевизору сохраняется в их подсознательной памяти — причем гораздо глубже, чем у взрослых,
Телевидение, и в особенности его жестокие программы, заставляют детей перестать быть ребячливыми, как обратил на это внимание Нил Постман в книге “Исчезновение детства” (Нью-Йорк: Vintage Books, 1994). Это может иметь огромные пагубные последствия в дальнейшей жизни.
К сожалению, из-за особенностей устройства практически невозможно разорвать идеальный союз между телевидением и насилием. Мы те, кто должен измениться, осознав ущерб, причиняемый телевидением, и отключиться от него. Любая небольшая польза, которую он может принести, намного меньше того огромного ущерба, который он причиняет, в частности, нашим детям и молодежи. К сожалению, последние не могут отреагировать сами по себе — мы, взрослые, должны занять единственно возможную позицию: не допустить их к этому поистине дьявольскому аппарату. Имейте мужество и инициативу в попытках, и вы увидите фантастические положительные результаты в своих детях и в себе!